Иезуиты и Япония

Стоит потянуть за одну случайную ниточку, как раскручивается целая история, точнее, раскручивается то, что заставляет взглянуть на историю иначе…

Судите сами. Пишу романчик под условным названием «Игра» на тему жизни в виртуальном пространстве. Персонаж попадает в средневековую Японию, когда там хозяйничали иезуиты, насаждая христианство.

На самом деле, как и всюду, под видом насаждения христианства люди в чёрном прибирали к рукам власть. Так было и в Южной Америке, и по всей Азии. Про Китай и основополагающие трактаты типа «Искусство войны» и «Книга перемен», написанные иезуитами и переведённые на китайский, а вовсе не наоборот, я здесь уже когда-то писал. В Японии, как будто, всё было гораздо самобытнее: носатых гэйдзинов в неё не пускали, местных христиан при случае мучили и казнили, короче, всё как в недавнем очередном шедевре от Скорсезе («Молчание»).

У меня в «Игре» всё чуть иначе, потому что иезуиты там оказываются вовсе не для того, чтобы «нести японцам свет истинного слова», но чтобы втереться в доверие к представителям знати и в итоге, чтобы там всё было, как сегодня в кашерно-колониальном Китае. Когда же я о чём-то пишу, то, разумеется, начинаю кропотливо лазить по разным официальным и не очень источникам, чтобы создать в голове некую атмосферу, увидеть происходящее и посмотреть, что там делают мои вольные персонажи. Сегодня поиски японского слова «христианин» привели меня на кучу всякого разного – в частности, на могилу местного Иисуса Христа, историю поселения которого в деревеньке Синго придумали и описали в тут же найденной «летописи» аж в… 1935 году.

Но суть даже не в этом и не в том, что сегодня отношение Японцев к истории такое же игривое, как у китайцев, хотя и более честное: если китайцы будут отстаивать древность терракотового войска, которое на соседнем керамическом заводике изготавливают до сих пор, то японцы честно вам скажут, что вот тот деревянный синтоистский храм стоит тут уже миллион лет, правда, каждые двадцать лет его разбирают и собирают заново, поэтому он так здорово сохранился.

Суть в случайном подтверждении моей иезуитской догадки…

Есть в сети лекция совершенно официально мыслящего (что в данном случае весьма ценно) востоковеда Бориса Малышева. Два с лишним часа товарищ по бумажке рассказывает о судьбе японского христианства. И совершенно спокойно, разумеется, называет вещи своими именами, то есть упоминает иезуитов. Мол, ребята были сильные и влиятельные в силу уже того, что притащили в Японию станок Гуттенберга и печатали на нём свои книжки для японцев. Некоторые даже писались по-японски латиницей (я думаю, что для своих Мутко, чтобы те могли с бамбукового амвона что-нибудь местным сказать). Ведь мы же с вами знаем, что сила тогдашних и нынешних иезуитов в том, что под ними (и тогда, и сегодня) вся наука, будь то астрономия, математика или история с литературой. Одним словом, они рулили и рулят образованием. В связи с этим Борис Малышев вскользь упомянул, что иезуиты отпечатали «Хэйкэ-моногатари», т.е. древний японский эпос «Повесть о доме Тайра», и по нему в своих школах учили японьчиков японскому языку. Для востоковеда это была лишь деталь повествования, а я с моей кривой головой буквально опешил, потому что картинка враз сложилась…

Не нужно ведь, находясь у истоков того же книгопечатанья и инъекции через него новой культуры, писать много. Достаточно напечатать несколько основополагающих вещей, которые потом все будут цитировать. Как сегодня есть в мире 2-3 «новостных» агентства, откуда все прочие СМИ черпают ежечасную информацию. Сами, по доброй воле, радостно и низко кланяясь. Романовым сперва хватило отрядить Татищева изымать по сусекам всё, написанное о Тартарии до них, а потом спонсировать одного-единственного Карамзина, чтобы всем последующим поколениям «учёных» было на что ссылаться. Пушкин стал копать не в том направлении, отчего, говорят, был застрелен на Чёрной речке. Потом подоспели Лермонтов с его «Бородино» и «глыба» Толстой с его «Войной и миром», откуда теперь все точно знают, что французы нападали, русские отступали, а потом взяли  и победили да так, что вместе с Наполеоном оказались в Париже, благодаря чему там появилось «бистро». И только сейчас мы начинаем с удивлением рассматривать карты, памятники и письма того времени и понимать, что, похоже, французы и регулярные русские войска, к которым русские же командиры обращались исключительно по-французски, воевали вовсе не друг с другом, а с неким неназванным «врагом».

Закончу, однако, с «Домом Тайра».

Никто толком не знает, ни кто, ни когда эту повесть написал. Эдакое японское «Слово о полку Игореве». Считается, что не то в XII веке, не то в XIV. 300-400 лет для древней рукописи – не срок, верно ведь? Вон Гомеровские фолианты стали фолиантами через не одну тысячу лет после смерти слепого автора и ничего, все его знают и уважают поныне. Правда не знают наверняка, жил ли он вообще, как сочинял, как запоминал гигабайты информации наизусть, и как эти же гигабайты античные фанаты передавали из уст в уста вплоть до создания нынешних издательств, ну так это не самое главное. Зато, кто «Повесть» читал, тот знает, что написана она в жанре «гунки», т.е. это сугубо военная эпопея. Про войнушку. Причём про самую что ни на есть гражданскую. Ругающиеся на рыночной площади Вероны Монтекки с Капулетти – наивные дети по сравнению с кровожадными и хитрыми самураями родов Тайна и Минамото. И это именно та эпопея, которую иезуиты хотели, чтобы японские детишки знали с первых шагов в японском языке. Эта «Повесть» воспитывала их в нужном направлении ничуть не хуже, чем «Как закалялась сталь» или советские фильмы про трёх анекдотичных алкоголиков. Не удалось троцкистам в обнимку с большевиками привить русским желание «сражаться за мир» и честно стучать на своих, зато сегодня русский человек твёрдо знает, что «традиция» пить водку – это у него «от предков» и иначе как мордой в салате встречать хазарский праздник Обрезания Христова (т.е. Новый год), ну никак нельзя.

А что же японцы? А японцы повоевали-повоевали, порубали друг друга на радость гэйдзинам, снабжавшим их дорогой селитрой, и выкрутились. В один день со мной родился японский Сталин по имени Токугава Иэясу и всех христиан прогнал обратно – кого в Корею с Китаем, кого в Европу, кого в ад. Позже они, разумеется, вернулись, и уже наверняка где-нибудь за императорским троном шепчутся, но совсем не так громко, как шептались бы, если бы им дали и дальше учить японскую молодёжь на примерах «Повести».